В Будапеште остался единственный памятник советским воинам–освободителям. Он установлен в самом центре Венгерской столицы на площади Сабадшаг (Свободы).
Мемориал высотой 14 метров, выполненный из камня и бронзы, был создан скульптором Анталом Кароем в 1945 году в честь подвига советских солдат, павших в Будапештской битве в 1944 году.
Памятник был демонтирован и судьба его решалась на высшем уровне. Тогда Россия проявила решительность в данном вопросе, и
памятник Советским воинам освободителям вернулся на своё место в 2002 году.
В последующие годы памятник советским воинам неоднократно подвергался осквернению вандалами, в результате чего он был обнесён ограждением и взят под охрану полицией. Последнее надругательство произошло в 2011 году.
Перед Парламентскими выборами в Венгрии,которые прошли 6 апреля, тема сноса памятника опять стала разменной картой в предвыборной борьбе. Ультранационалистическая партия Йоббик даже вписала в свою программу
снос памятника Советским Воинам: "Нельзя оставлять памятник, прославляющий советскую оккупацию рядом с памятником, который осуждает немецкую оккупацию" ( памятник союзнику Гитлера Миклошу Хорти открыт 8 ноября 2013года тоже на площади Свободы).
9 Мая, но последние годы - тоже 8 Мая.
В начале 90-х годов 9 мая в Будапеште к памятнику стекались туристы, наши соотечественники и ветераны, живущие в Венгрии, чтобы возложить цветы и почтить память погибших наших солдат.
Незнакомые люди с цветами стихийно собирались в группы, знакомились, разговаривали. У всех было приподнятое праздничное настроение.
Потом проход на День победы стали открывать только для возложения цветов, и если раньше можно было договориться с полицейскими, то уже два года доступ к памятнику 9 мая полностью закрыт. В прошлом году на моих глазах полиция задержала и увезла в отделение парня с цветами, который перепрыгнул через ограду.
Такое чувство, что пройдёт ещё немного времени, и День Победы над фашистскими захватчиками в Венгрии будут отмечать, как траур.
Но и в Венгрии есть люди, которые помнят советских солдат.
Этот рассказ написан со слов Карчи бачи ( дядя Карл, 72 года) - пациента отделения химиотерапиии онкологической клиники св.Ласло г.Будапешт, Венгрия.
----------------------------------------
Карчи лежал в палате больницы, где всем поступающим пациентам выдаются карточки, на которых стоит дата поступления, но нет даты выписки - только дата смерти.
.
Понятия "выписан" в этой больнице не существует - из неё выбывают только насовсем.
Карчи было очень тяжело, он лежал с капельницей и смотрел в потолок. И как всегда, когда ему было плохо и горестно на душе, он невольно вспоминал эпизоды из своей жизни, которые его согревали и убаюкивали.
Вот и сейчас, подогнув ноги и неуклюже свернувшись калачиком, он представлял себя на сеновале, прижавшимся во сне своим маленьким хрупким телом четырёхлетнего мальчишки к огромному великану - русскому солдату. От великана исходило умиротворяющее спокойствие и необыкновенное тепло, которое окутывало его, убаюкивало и уносило далеко далеко, в давно минувшие годы страшной войны.
Карчи плохо помнил те события 1945 года. В памяти остались только отрывочные эпизоды, как он с матерью и дедом прячется в подвале своего дома в деревне под Секешфехерваром при обстрелах. Помнил увиденные впервые танки, и услышанную немецкую, а потом русскую непонятную речь.
Сохранилось так же ощущение страха и любопытства, когда в дом на постой пришли русские солдаты.
Один русский солдат казался маленькому Карчи великаном. Великану места в доме не хватило, и ему пришлось расположиться в пристройке на сеновале. Карчи было любопытно наблюдать за солдатом, который обустраивался на ночлег.
На сеновале было холодно, но таинственно и интересно. Когда богатырь улёгся, маленький Карчи юркнул к нему подмышку. На всю жизнь ему запомнилось то спокойствие и тепло, которое исходило от могучего, пропахшего чем-то незнакомым тела богатыря.
Так крепко, как тогда, мальчик никогда ещё не спал. В последующем они с русским великаном несколько ночей спали вместе на сене в обнимку, а мать не возражала, так как в доме свободного места для ночлега всё равно не было.
Солдат во сне часто прижимал Карчи к себе, целовал его в затылок и называл каким-то незнакомым именем. В последующем мальчик узнал, что дома у русского солдата растёт такой же сынишка, но он его ещё никогда не видел, так как ушёл на войну.
И Карчи не помнил своего отца - тот тоже ушёл воевать.
Эти ночи подмышкой у русского солдата, это необыкновенное тепло и чувство уюта, которые погружали тело в сладкую дремоту, Карчи вспоминал потом всю жизнь, когда ему было плохо. Ощущение умиротворяющего покоя придавало ему силы и вселяло уверенность в лучшее, когда он болел.
Вот и сейчас, засыпая на капельнице, Карчи опять, как тогда в детстве, почувствовал эту целительную силу, наполняющую его слабеющее тело, и подумал: "Как странно, того русского солдата давно уже нет, а тепло от него осталось."
А потом прошептал сам себе: " У меня всё будет хорошо, я обязательно выпишусь".
Я возвращалась домой из клиники, где лежит Карчи, и вспоминала его рассказ о русском солдате. На стене старого жилого дома рядом с автобусной остановкой в центре Будапешта я нашла глазами уже затёртую русскую надпись со времён войны: Проверено - мин нет.
В груди болезненно защемило:
-Вот и тебя, солдат, давно уже нет, а тепло твоё осталось...
С праздником тебя, Ласло! С праздником всех наших ветеранов! С праздником всех, кто отмечает этот День!
С Днём победы,мой любимый папа! Все мои родственники - фронтовики! Вас уже тоже давно нет, а тепло ваше осталось!
В груди болезненно защемило:
-Вот и тебя, солдат, давно уже нет, а тепло твоё осталось...
С праздником тебя, Ласло! С праздником всех наших ветеранов! С праздником всех, кто отмечает этот День!
С Днём победы,мой любимый папа! Все мои родственники - фронтовики! Вас уже тоже давно нет, а тепло ваше осталось!